Верховный Суд Российской Федерации
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 29 декабря 2004 года N 67-04-64


[Суд отменил приговор с направлением дела на новое рассмотрение, ввиду несоответствия выводов суда изложенным в приговоре фактическим обстоятельствам преступления и нарушениями уголовно-процессуального законодательства]

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда Российской Федерации в составе: председательствующего Кудрявцевой Е.П., судей Ермолаевой Т.А. и Линской Т.Г. рассмотрела в судебном заседании от 29 декабря 2004 года дело по кассационным жалобам осужденных Б-ва В., Т-ва Р. и по кассационному представлению государственного обвинителя Л-ой Г. на приговор Новосибирского областного суда от 2 июня 2004 года, которым Б-ев В., ... года рождения, уроженец села Верх Коён Искитимского района Новосибирской области, судимый: 20 октября 2003 года по ст.166, ч.2, п."а", УК РФ к 3 годам лишения свободы условно с испытательным сроком три года, не работал, - осужден: по п."в" ч.4 ст.162 УК РФ к 11 (одиннадцати) годам лишения свободы; по п.п."а, з" ч.2 ст.105 УК РФ к 18 (восемнадцати) годам лишения свободы; по совокупности преступлений на основании ч.3 ст.69 УК РФ путем частичного сложения наказаний к 19 (девятнадцати) годам лишения свободы; по совокупности приговоров, на основании ст.70 УК РФ с присоединением частично к наказанию, назначенному настоящим приговором, наказания, назначенного по приговору от 20 октября 2003 года, к 20 (двадцати) годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Т-ев Р., ... года рождения, уроженец села Каракокша Чойского района Алтайского края, не судимый, не работал, - осужден: по ч.2 ст.162 УК РФ (в редакции закона 2003 года) к 7 (семи) годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима со штрафом в размере сто тысяч рублей.

Оправдан по ч.5 ст.33 и п.п."а, з" ч.2 ст.105 УК РФ.

Приговором постановлено взыскать с Б-ва В. в пользу Ш-ах В. тринадцать тысяч триста двадцать рублей и в счет компенсации морального вреда двести тысяч рублей.

Б-ев и Т-ев осуждены за разбойное нападение на К-ву P., ... года рождения, и Н-ва В., ... года рождения, совершенное группой лиц по предварительному сговору, с применением предмета, использованного в качестве оружия. Б-ев, кроме того, признан виновным в совершении разбойного нападения с причинением тяжкого вреда здоровью пострадавших и в умышленном убийстве двух лиц - К-ой и Н-ва.

Преступления совершены 27 ноября 2003 года в селе Михайловка Искитимского района Новосибирской области при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда РФ Линской Т.Г., объяснения осужденного Б-ва В. по доводам своих кассационных жалоб, мнение прокурора Т-ой А., просившей об удовлетворении кассационного представления об отмене приговора в отношении Т-ва в части оправдания его по ст.33, ч.5, и 105, ч.2, п.п."а, з", УК РФ, и об оставлении без удовлетворения кассационных жалоб, Судебная коллегия

установила:

В кассационных жалобах: осужденный Т-ев просит об изменении приговора. Он утверждает, что он не виновен, что действия Б-ва для него были неожиданными, нож Б-ев взял сам. Ссылается на то, что явку с повинной он написал в нетрезвом состоянии под диктовку оперативного работника, об этом он заявил в судебном заседании, но суд не проверил это обстоятельство надлежащим образом.

Осужденный Б-ев просит о смягчении ему наказания с учетом признания им своей вины, раскаяния в преступлении, его молодого возраста и семейного положения.

В кассационном представлении государственный обвинитель Г. Л-ва ставит вопрос об отмене приговора в отношении Т-ва с направлением дела на новое рассмотрение в части оправдания его по ст.33, ч.5, и ст.105, ч.2, п.п."а, з", УК РФ, в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела и за мягкостью назначенного осужденным наказания. Не оспаривая доказанности вины Б-ва в совершении вышеуказанного преступления и правильность квалификации его действий, государственный обвинитель считает, что суд, правильно установив фактические обстоятельства преступления, дал неправильную юридическую оценку преступным действиям Т-ва. В кассационном представлении указывается, что в стадии судебного разбирательства, на основании показаний, данных осужденными в период расследования дела, установлено, что оба осужденные решили совершить разбойное нападение. Именно для этой цели перед совершением преступления Т-ев передал Б-ву нож. Оба осужденные сознавали, что данное орудие преступления будет ими использовано не только при совершении разбойного нападения, но и при совершении убийства потерпевших. На месте совершения преступления осужденные действовали согласованного, в соответствии с заранее намеченным ими планом. В соответствии с этим планом Т-ев должен был пройти в дом потерпевших и отвлечь их внимание, Б-ев должен был войти в дом последним и убить потерпевших ножом, переданным ему Т-ым. После чего они намеревались завладеть находившимися в доме деньгами. В судебном заседании осужденные изменили свои показания. Однако, по мнению государственного обвинителя, у суда не имелось оснований подвергать сомнению достоверность ранее данных осужденными показаний, поскольку в деле не содержится доказательств, подтверждающих показания осужденных о незаконном ведении расследования. Поэтому в кассационном представлении указывается, что суд, вопреки содержащимся в деле доказательствам, пришел к выводу о недоказанности вины Т-ва в соучастии в форме пособничества Б-ву в совершении убийства потерпевших в процессе разбойного нападения, что повлекло неправильную юридическую оценку преступных действий Т-ва и назначение ему чрезмерно мягкого наказания.

В возражениях на кассационную жалобу Т-ва адвокат С-ва Н. в защиту интересов потерпевшей Ш-ах В. просит об оставлении жалобы без удовлетворения, приведенные в жалобе доводы, считает надуманными, преследующими цель избежания ответственности за свои действия.

В возражениях на кассационное представление адвокат Ш-ук С. в защиту интересов Т-ва просит об оставлении представления без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб и кассационного представления, Судебная коллегия находит доводы кассационного представления обоснованными и подлежащими удовлетворению.

О несоответствии выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела свидетельствуют следующие обстоятельства.

Органы предварительного следствия признали установленным, что между Т-ым и Б-ым состоялась предварительная договоренность на совершение разбойного нападения на К-ву и Н-ва и убийство их. С целью осуществления указанного умысла Т-ев взял у себя дома нож, который передал Б-ву, для сокрытия следов преступления он взял также две пары носок, которые Т-ев и Б-ев надели на обувь. На месте совершения преступления Т-ев, согласно заранее отведенной ему роли, отвлек потерпевшую К-ву и фонариком подал сигнал находившемуся на улице Б-ву. Б-ев, переданным ему Т-ым ножом, совершил убийство сначала К-ой, а затем вышедшего на шум Н-ва.

После совершенного убийства потерпевших Т-ев и Б-ев обыскали квартиру, взломали ломом замки на сундуке и изъяли оттуда 300 рублей. Вещественные доказательства - варежки и носки, на которых имелись следы преступления, Т-ев, с целью сокрытия своего участия в преступлении, уничтожил.

Вышеуказанные действия Т-ва, Б-ва были органами следствия квалифицированы по ст.162, ч.4, УК РФ, как разбойное нападение, совершенное группой по предварительному сговору, с применением предметов, использованных в качестве оружия и с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшим. Кроме того, действия Б-ва были квалифицированы по ст.105, ч.2, п.п."а, з", УК РФ как умышленное убийство двух лиц, сопряженное с разбоем, а Т-ва - по ст.ст.33, ч.5, и 105, ч.2, п.п."а, з", УК РФ как пособничество в убийстве двух лиц, сопряженное с разбоем.

В подтверждение вышеуказанных выводов органы следствия представили доказательства, которые были проверены в судебном заседании и признаны судом доказательствами, подтверждающими вину и Т-ва и Б-ва в совершении ими преступлений при изложенных выше обстоятельствах, но суд дал иную юридическую оценку действиям Т-ва, допустив при этом явное противоречие в своих выводах.

Так, в начале описательно-мотивировочной части приговора на стр.2 суд указал, что после состоявшейся между Т-ым и Б-ым договоренности о совершении разбойного нападения на потерпевших с применением ножа и совершения необходимых подготовительных действий к осуществлению указанного умысла, Т-ев, согласно предварительной договоренности, постучал в дверь дома потерпевших и, после того как К-ва открыла дверь, он зашел в сени, отвлек внимание потерпевшей и подал сигнал фонариком Б-ву. Далее суд указал: "Б-ев, во исполнение их совместного умысла на совершение разбойного нападения, действуя согласованно с Т-ым, зашел в сени и, достав нож и используя его в качестве оружия, напал на К-ву". При этом Б-ев, "выйдя за пределы предварительно достигнутой договоренности" только о применении угрозы насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевших, нанес К-ой ножом не менее пяти ударов в грудь и живот, причинив тяжкий вред здоровью К-ой, повлекший ее смерть на месте происшествия. Далее суд указал в приговоре, что "в это время Т-ев, в чьем присутствии была убита К-ва, действуя в продолжении единого умысла на завладение имуществом пострадавших путем разбоя, ... потребовал у Н-ва ключи от сундука, в котором пострадавшие хранили деньги". После того как Н-ев ответил, что ключи от сундука находятся у К-ой и, оттолкнув Т-ва, выбежал в сени, Б-ев" с целью доведения до конца своего умысла на причинение тяжкого вреда здоровью при разбое и убийство двух лиц" нанес этим же ножом Н-ву не менее 12 ударов в грудь и живот, причинив тяжкий вред его здоровью, повлекший смерть потерпевшего на месте происшествия. После чего осужденные взломали замки сундука, похитили находившиеся в нем деньги и с места происшествия скрылись.

Впоследствии, анализируя собранные по делу доказательства, суд на стр.13 приговора признал установленным, что Т-ев, действуя в соответствии с предварительной договоренностью, для осуществления нападения на К-ву и Н-ва взял у себя дома и передал Б-ву нож, а также носки для сокрытия следов от обуви. Он же, согласно отведенной ему роли, первым зашел в сени дома потерпевших под предлогом приобретения спиртных напитков в долг. Затем он, имевшимся при нем фонариком, подал сигнал Б-ву. После чего Б-ев, ожидавший сигнала на улице во дворе дома, зашел в сени с заранее приготовленным ножом и, выполняя отведенную ему роль в совершении данного преступления, также зашел в сени, где, реализуя совместный с Т-ым умысел, направленный на завладение путем разбоя имуществом пострадавших, в присутствии Т-ва напал на К-ву с ножом.

Также суд признал установленным (стр.15 приговора), что Т-ев, в то время когда Б-ев в его присутствии наносил удары потерпевшей, а Н-ев хотел выйти в сени, пытался воспрепятствовать ему, закрывая своим телом входную дверь.

Указанные противоречия в выводах суда, по мнению Судебной коллегии, являются существенными, влекущими отмену приговора.

Фактические обстоятельства преступления суд изложил в приговоре аналогично обстоятельствам, изложенным в постановлениях о привлечении Т-ва и Б-ва в качестве обвиняемых и в обвинительном заключении. Однако, дав свою оценку представленным органами следствия доказательствам, суд пришел к выводу об отсутствии достаточных доказательств, подтверждающих наличие предварительной договоренности между осужденными на совершение убийства потерпевших, установив в действиях Б-ва эксцесс исполнителя преступления.

Указанный вывод суда, по мнению Судебной коллегии, находится в противоречии с фактическими обстоятельствами, установленным в судебном заседании.

Суд по существу оставил без оценки установленные им обстоятельства о том, что осужденные действовали по заранее оговоренному плану, в соответствии с распределенными между собой ролями, в соответствии с которыми Т-ев должен был отвлекать внимание потерпевших, в то время когда Б-ев, заранее переданным ему Т-ым ножом, наносил удары потерпевшим.

Признал суд установленным и то обстоятельство, что Т-ев и Б-ев хорошо знали потерпевших, как жителей села, в котором они проживали, что свидетельствует о том, что и потерпевшие знали осужденных и могли уличить их в совершении преступления. Данное обстоятельство так же подлежало оценке в совокупности с другими, приведенными в приговоре доказательствами, свидетельствующими о том, что осужденные приняли необходимые меры к сокрытию своих следов преступления, именно для этой цели они надели на свою обувь носки.

Суд оставил без выяснения вопрос, каким образом Т-ев, который, согласно выводам суда, не был осведомлен об умысле Б-ва на совершение убийства потерпевших, намеревался избежать ответственности за участие в преступлении в случае сохранения жизни потерпевших.

Суд признал недопустимым доказательством показания Б-ва, данные им во время допроса в качестве подозреваемого (л.д.50 т.1), в связи с тем что он давал их в отсутствие адвоката.

В этих показаниях Б-ев сообщал, что они с Т-ым, договариваясь об ограблении К-ой и Н-ва, решили, что сначала убьют их, а затем ограбят. Убить потерпевших они хотели для того, чтобы не осталось свидетелей. Т-ев против его предложения не возражал. Поэтому они пошли к нему домой и там взяли нож и 2 пары носок, которые хотели надеть на обувь, чтобы не наследить. Когда они пришли к дому К-ой, они договорились, что Т-ев постучит и попросит самогон в долг. Он же, Б-ев, должен был войти и зарезать К-ву. В соответствии с этой договоренностью Т-ев постучал в дверь дома. После того как К-ва вышла, он подал сигнал, моргнув фонарем. После этого сигнала он, Б-ев, зашел в сени дома и нанес К-ой несколько ударов ножом. В это время Н-ев пытался выйти в сени, но Т-ев встал в дверях, чтобы задержать его, и в этот момент он, Б-ев, нанес Н-ву несколько ударов ножом, после чего потерпевший упал.

Однако суд не учел того, что в соответствии со ст.75 УПК РФ к недопустимым доказательствам относятся показания подозреваемого, данные в ходе досудебного производства в отсутствие защитника, в случае его последующего отказа от них в судебном заседании.

Из дела видно, что допрос Б-ва в отсутствие адвоката был произведен согласно его собственноручному заявлению в протоколе о том, что в услугах адвоката он не нуждается, в судебном заседании Б-ев не отказался от этих показаний, а только частично изменил их. В период предварительного расследования дела он подтвердил эти показания во время проверки их с выходом на место происшествия, в присутствии понятых и с участием адвоката. Протокол данного следственного действия судом признан допустимым доказательством.

Следовало суду так же проверить и дать оценку другим содержащимся в деле доказательствам.

Так, из протокола задержания Т-ва видно, что по поводу своего задержания он заявил о том, что 28 ноября 2003 года в ночное время он совместно с Б-ым убил Н-ва и К-ву (л.д.42 т.1).

Свидетель Ф-ва О. показывала и в период расследования дела, и в суде о том, что поздно вечером 27 ноября 2003 года к ней пришли Б-ев и Т-ев. Б-ев сразу сообщил: "Мы убили", а Т-ев сказал: "Двоих". Т-ев сказал также, что им надо сжечь пакет, из которого достал белую связанную варежку, испачканную во что-то темное. Бросая пакет в печь, Т-ев спросил ее: "Ты что, не веришь, что мы убили двоих?", а Б-ев стал считать деньги и послал ее за пивом (л.д.60-61 т.1).

Придя к выводу об эксцессе исполнителя преступления, связанного с убийством потерпевших, суд по существу оставил без оценки установленные им же действия Т-ва, находившегося в непосредственной близости от Б-ва в момент совершения им убийства, и не только не предпринявшего каких-либо мер к тому, чтобы остановить Б-ва, который, согласно выводам суда, вышел за рамки предварительной с Т-ым договоренности, а напротив, удерживал Н-ва, в то время когда Б-ев наносил удары ножом К-ой.

С учетом изложенного судебная коллегия считает, что приговор подлежит отмене, ввиду несоответствия выводов суда изложенным в приговоре фактическим обстоятельствам преступления и нарушения уголовно-процессуального закона, поэтому по доводам кассационных жалоб судебная коллегия не высказывает своего суждения.

При новом рассмотрении дела суду надлежит учесть отмеченные выше недостатки судебного следствия, в случае установления вины Т-ва и Б-ва дать правильную юридическую оценку их преступным действиям и назначить каждому их них наказание с учетом характера и степени общественной опасности преступления, степени участия и роли каждого из них в преступлении, а также данных, характеризующих их личность.

На основании вышеизложенного и руководствуясь ст.ст.377, 378 и 388 УПК РФ, Судебная коллегия

определила:

Приговор Новосибирского областного суда от 2 июня 2004 года в отношении Б-ва В. и Т-ва Р. отменить, дело направить на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе судей.

Меру пресечения Т-ву и Б-ву оставить содержание под стражей.