22-2545 от 24 октября 2012

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ИВАНОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 24 октября 2012 года Дело N 22-2545

Судья А.И. Петрунич Дело N 22-2545

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

24 октября 2012 года г. Иваново

Судебная коллегия по уголовным делам

Ивановского областного суда

в составе: председательствующего судьи Е.В. Калёнова

судей Д.В. Гуськова и Н.А. Матвеева

при секретаре Слезиной С.В.

с участием: осуждённого П. (система видеоконференцсвязи),

защитника адвоката Приклонской Е.С.,

прокурора Мановой Е.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу осуждённого П. на приговор Шуйского городского суда Ивановской области от 19 июня 2012 года, которым

П., осуждён по ч. 4 ст. 111 УК РФ к лишению свободы сроком на 9 лет 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, со взысканием в пользу потерпевшей Б. 16896 рублей в счёт возмещения материального ущерба и 1500000 рублей в счёт компенсации морального вреда.

Заслушав по материалам уголовного дела доклад председательствующего судьи Е.В. Калёнова, пояснения осуждённого П. и его защитника адвоката Приклонской Е.С., поддержавших доводы кассационной жалобы, возражения прокурора Мановой Е.Н. против удовлетворения кассационной жалобы, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

П. осуждён за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего.

Обстоятельства преступления изложены в приговоре.

В своей кассационной жалобе осуждённый П. просит отменить приговор, поскольку изложенные в нём выводы не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, нарушен уголовно-процессуальный закон, неправильно применён уголовный закон, а наказание является чрезмерно суровым, так как:

- суд не установил, в какой именно комнате квартиры Б. совершено преступление;

- при осмотре комнаты, в которой, по пояснениям в суде свидетелей Б.А. и Е., произошло преступление, ни кровь, ни палка, ни волосы не обнаружены, что противоречит показаниям этих свидетелей о том, что Б.А. вырвал у него палку и спрятал за кресло, что он таскал потерпевшую за волосы, что потерпевшая, когда он наносил ей побои, была вся в крови;

- кровь, палка и волосы были обнаружены в комнате, о которой говорил он, что подтверждает ложность показаний свидетелей Б.А. и Е.;

- при оценке его показаний суд отметил, что "скорую помощь" вызывала свидетель С., тогда как из показаний свидетеля Е. следует, что "скорую помощь" вызывала именно она - Е.;

- вывод суда о том, что нет доказательств причинения Б.телесных повреждений П., не верный. Заключение эксперта N 53 свидетельствует о том, что у него имелись ссадины на лице, а заключение N 140 говорит о том, что кровь П. присутствует на объектах в смешении с кровью Б.;

- не согласен с результатами рассмотрения его замечаний на протокол судебного заседания;

- суд необоснованно отказал ему в удовлетворении ходатайства об освидетельствовании Б.А. на предмет нахождения его в состоянии опьянения;

- свидетели Б.А. и Е. давали противоречивые показания, но суд отказал ему в оглашении их показаний;

- свидетели Б.А. и Е. по-разному изобразили схему происшедшего; в момент происшедшего они были в неадекватном состоянии. Их показания суд должен был признать недопустимыми;

- суд вменил ему прыжки на потерпевшей, хотя это ему органами предварительного следствия не вменялось;

- при рассмотрении вопроса о смягчающих обстоятельствах суд не учёл, что именно он дал телефон для вызова "скорой помощи", встретил работников "скорой помощи" и провёл их к потерпевшей, помогал нести её до машины и поехал в больницу; что с потерпевшей он прожил более 3 лет, а она привела в дом постороннего мужчину; что в явке с повинной указано, что инцидент произошёл на почве ревности, что подтверждается заключением судебной психологической экспертизы. Эти обстоятельства следовало признать смягчающими в соответствии с п.п. "к, з" ч. 1 ст. 61 УК РФ, и применить ст. 64 и ч. 6 ст. 15 УК РФ;

- его действия подлежат квалификации по ст. 109 УК РФ;

- документального подтверждения ухудшения состояния здоровья Б. суду не было представлено, причинение ей нравственных и физических страданий не подтверждено.

Проверив материалы уголовного дела и оценив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия находит её удовлетворению не подлежащей.

Утверждение осуждённого П. о том, что изложенные в приговоре выводы не соответствуют фактическим обстоятельствам преступления, не состоятельное.

Ссылка осуждённого П. на то, что:

- суд не установил, в какой именно комнате квартиры Балиных совершено преступление, не основательная. Суд признал доказанным совершение преступления в одной из комнат квартиры N дома N по улице города области. Таким образом, местом преступления является квартира. Установление конкретной комнаты этой квартиры, где совершено преступление, обязательным не является;

Б.А. и Е., не соответствует действительности. Обстоятельства преступления, о которых поведали суду свидетели Б.А. и Е., результатам осмотра места происшествия не противоречат. Вещественные доказательства: деревянная скалка, пучки волос, а также 2 полотенца, наволочка, простыня со следами, похожими на кровь, при осмотре места происшествия изъяты из той комнаты, о которой поясняли свидетели, схему которой они представили суду. Эта комната в протоколе осмотра места происшествия значится под N 2, обстановка этой комнаты отображена на фото под N 3;

- при оценке показаний свидетелей суд указал о том, что кровь потерпевшей Б. обнаружена в двух комнатах, что противоречит результатам осмотра места происшествия, согласно которым кровь была обнаружена только в одной комнате, и по обвинению всё происходило в одной комнате, правильности выводов суда о виновности П. не опровергает. Действительно, делая вывод о достоверности показаний потерпевшей Б., свидетелей С., Ш., П., У., О., Б.А. и Е., суд ошибочно указал, что при осмотре места происшествия пятна крови обнаружены в двух комнатах квартиры Б.. Фактически пятна крови были обнаружены на предметах, изъятых из одной комнаты. Ошибочным является и ссылка суда на то, что заключением биологической экспертизы установлено наличие крови Б. в двух комнатах квартиры. Такого вывода в заключении эксперта нет. Однако допущенные судом ошибки, в данном случае, на правильности оценки не отразились, поскольку суд делал свой вывод, анализируя совокупность исследованных доказательств, исходя из которых видно, что показания потерпевшей и свидетелей согласуются между собой, соответствуют заявлению П. о причинении побоев Б., результатам осмотра места происшествия и результатам проведённых судебных медицинской, биологической и других экспертиз;

- при оценке его показаний суд отметил, что "скорую помощь" вызывала свидетель С., тогда как из показаний свидетеля Е. следует, что "скорую помощь" вызывала именно она - Е., не опровергает правильности вывода суда о надуманности утверждения П. об оговоре его свидетелем С. .Из показаний свидетелей Е. и С. видно, что "скорую помощь" вызывала Е.. Вместе с тем, ошибочная ссылка суда на то, что вызов "скорой помощи" сделан С., не свидетельствует, сама по себе, о том, что П. прав, утверждая об оговоре его свидетелем С.. Достоверность её показаний подтверждается тем, что они согласуются с показаниями других свидетелей, а также иными доказательствами, исследованными судом. Из её пояснений в судебном заседании следует, что с П. у неё дружеские отношения. Факторов, говорящих о проявлении со стороны свидетеля С. предвзятого отношения к П., судом не выявлено, как и судебной коллегией;

- суд не полностью раскрыл заключение биологической экспертизы N 140 от 29 февраля 2012 года, указав, что на простыне, наволочке, двух полотенцах и джинсах П. обнаружена кровь Б.. В заключении есть вывод о том, что в случае смешения крови на этих предметах могла присутствовать его кровь, что вывод суда о том, что нет доказательств причинения Б.телесных повреждений П., не верный, поскольку заключение эксперта N 53 свидетельствует о том, что у него имелись ссадины на лице, а заключение N 140 говорит о том, что кровь П. присутствует на объектах в смешении с кровью Б., не убедительная. Неполное изложение заключения биологической экспертизы на правильности выводов суда не отразилось, поскольку суд верно исходил из того, что в исследуемой ситуации П. источника кровотечения не имел, что исключает происхождение от него крови на вещественных доказательствах. Согласно заключению судебно-медицинского эксперта относительно давности выявленных у П. ссадин на лице и правой кисти их происхождение имело место до преступления. Свидетели-очевидцы Б.А. и Е. также не давали пояснений о том, что потерпевшая Б. причинила П. какие-либо повреждения;

- суд сделал вывод о том, что смерть Б. наступила от закрытой черепно-мозговой травмы, образовавшейся от неоднократных травматических воздействий на голову, как следует из заключения судебно-медицинского эксперта. Однако судебно-медицинский эксперт К. в суде пояснил, что в область головы было одно травматическое воздействие, не состоятельная. Согласно заключению судебно-медицинского эксперта за время нахождения Б. в лечебном учреждении в течение 13 суток до смерти часть гематом исчезла. Поэтому вывод суда, в основу которого также положены и показания свидетелей, разъяснениям эксперта не противоречит.

Утверждение осуждённого П. о том, что суд нарушил уголовно-процессуальный закон, не основательное.

Уголовно-процессуальная процедура рассмотрения дела соблюдена. Гарантированные законом права участников судопроизводства не нарушены. По своей форме и содержанию приговор соответствует требованиям УПК РФ.

Ссылка осуждённого П. на то, что:

- дело рассматривалось с обвинительным уклоном, представленные сторонами доказательства должным образом не исследовались и не проверялись, все его доводы суд проигнорировал, не соответствует действительности. Необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав судом были созданы. Обстоятельств, свидетельствующих о проявлении судом предвзятого отношения в интересах стороны обвинения, нет. Все представленные суду сторонами доказательства исследованы и оценены. Пояснения П. по существу обвинения суд тщательно проверил и также оценил, приведя в приговоре убедительные мотивы. Все, имеющие значение для дела, доводы П. судом рассмотрены и оценены, что в приговоре отражено;

- суд удовлетворил его ходатайство от 23 мая 2012 года о запросе характеристики из АНО ОКУЗ "Психиатрическая больница" в г. Шуе, однако запроса не сделал; не рассмотрел его ходатайства о вынесении частного постановления о даче ложных показаний свидетелями Е., Б.А. и от 31 мая 2012 года о выделении материалов уголовного дела в отношении свидетеля Е. для привлечения её к уголовной ответственности; суд отказал ему в вызове экспертов Е. и К., нарушив положения ч. 4 ст. 271 УПК РФ; отказал в вызове ряда свидетелей для повторного допроса, в истребовании детализации телефонных переговоров с его телефона, в оглашении показаний свидетелей Е. и С., в выезде на место преступления, ошибочная. Запрос по ходатайству в лечебное учреждение суд сделал (т.3 л. 63). Непоступление ответа на запрос не свидетельствует о невыполнении судом своих обязанностей. По итогам судебного следствия сторона защиты не ходатайствовала о повторном запросе. Отсутствие ответа на правильности выводов суда не отразилось. Ходатайства о вынесении частного определения и о выделении материалов из уголовного дела судом рассмотрены. Принятие решения по данным ходатайствам до постановления приговора исключается, поскольку затрагиваемые в ходатайствах вопросы связаны с оценкой доказательств. Отказ в удовлетворении иных ходатайств судом убедительно аргументирован. Положения ч. 4 ст. 271 УПК РФ судом не нарушены. По инициативе сторон эксперты в суд не являлись;

- не согласен с результатами рассмотрения его замечаний на протокол судебного заседания, не убедительная. Порядок рассмотрения замечаний на протокол судебного заседания судом соблюдён. Обстоятельств, свидетельствующих об ошибочности результата рассмотрения замечаний, в кассационной жалобе не приведено и при её рассмотрении судебной коллегией не выявлено;

- суд необоснованно отказал ему в удовлетворении ходатайства об освидетельствовании Б.А. на предмет нахождения его в состоянии опьянения, противоречит материалам дела, так как ходатайство судом рассмотрено, мотивы отказа изложены в протоколе судебного заседания;

- свидетели Б.А. и Е. давали противоречивые показания, но суд отказал ему в оглашении их показаний, свидетели Б.А. и Е. по-разному изобразили схему происшедшего; (л. 38, 41, т.3) (одно, два падения); в момент происшедшего они были в неадекватном состоянии. Их показания суд должен был признать недопустимыми, не состоятельная. Необходимые для правильного разрешения дела показания этих свидетелей, данные в предварительном следствии, судом исследованы. Вывод суда о том, что состояние алкогольного опьянения свидетелей не повлияло на правильное восприятие ими обстоятельств преступления и не отразилось на запоминании этих обстоятельств и последующем их изложении, верный, поскольку показания свидетелей Б.А. и Е. согласуются с другими доказательствами. Рисунки свидетелей по обстоятельствам преступления по принципиальным моментам взаимоисключающими не являются. Оснований для признания показаний свидетелей Б.А. и Е. недопустимыми в качестве доказательств по делу нет;

- суд вменил ему прыжки на потерпевшей, хотя это ему органами предварительного следствия не вменялось, ошибочная. Указанных обстоятельств обвинение по приговору не содержит;

- позиция гос.обвинителя по наказанию свидетельствует о незнании им закона. Поэтому он - П. - был лишён гос.обвинителя, как гаранта соблюдения законности при рассмотрении дела судом, не состоятельная. Интересы П. в судебном заседании защищал адвокат. Ошибка, допущенная государственным обвинителем при предложении размера наказания, не повлияла на выводы суда. Назначение наказания является прерогативой суда. Право на защиту П., гарантированное законом, судом не нарушено;

Правовая оценка действий виновного по ч. 4 ст. 111 УК РФ правильная, ибо П. умышленно причинил тяжкий вред здоровью, опасного для жизни человека, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшей.

Утверждение осуждённого П. о том, что его действия следует квалифицировать по ст. 109 УК РФ, является добросовестным заблуждением. Статья 109 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за причинение смерти по неосторожности, т.е. за деяния, которые, нарушая правила предосторожности, причиняют смерть другому человеку. Действия же П., которыми потерпевшей Б. был причинён тяжкий вред здоровью, опасный для жизни, были умышленными.

При решении вопроса о наказании суд принял во внимание все предусмотренные законом и установленные в судебном заседании обстоятельства, влияющие на определение, как вида, так и размера наказания.

Назначенное П. наказание соответствует характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения, данным о личности и, как справедливое, смягчению не подлежит.

Довод осуждённого П. о том, что при рассмотрении вопроса о смягчающих обстоятельствах суд не учёл, что именно он дал телефон для вызова "скорой помощи", встретил работников "скорой помощи" и провёл их к потерпевшей, помогал нести её до машины и поехал в больницу; что с потерпевшей он прожил более 3 лет, а она привела в дом постороннего мужчину; что в явке с повинной указано, что инцидент произошёл на почве ревности, что подтверждается заключением судебной психологической экспертизы, что эти обстоятельства следовало признать смягчающими в соответствии с п.п. "к, з" ч. 1 ст. 61 УК РФ, и применить ст. 64 и ч. 6 ст. 15 УК РФ, не состоятельный.

Действия по вызову "скорой помощи" и транспортировке потерпевшей в больницу имели место не после совершения преступления, а через 14 часов. Совместное проживание с потерпевшей до преступления смягчающим наказание обстоятельством не является. Поведение потерпевшей не было ни противоправным, ни аморальным и повода для совершения в отношении неё насильственных действий не давало. Ссылка осуждённого П. на ревность не состоятельная. Ревность не является обстоятельством, смягчающим наказание. Согласно заключению судебной психологической экспертизы П. в момент преступления в состоянии аффекта не находился. Исключительных обстоятельств применительно к статье 64 УК РФ суд не усмотрел, как и судебная коллегия. Размер наказания, назначенного П., исключает рассмотрение вопроса об изменении категории преступления.

По изложенным в кассационной жалобе доводам приговор в части квалификации и наказания ни изменению, ни отмене не подлежит.

Вместе с тем, судебная коллегия пришла к выводу, что довод осуждённого П. о том, что документального подтверждения ухудшения состояния здоровья Б. суду не было представлено, причинение ей нравственных и физических страданий не подтверждено, убедительный. Действительно, принимая решение по гражданскому иску в части компенсации морального вреда, суд исходил только из положений закона, не приведя в приговоре фактических обстоятельств, на основании которых определялся размер компенсации. В частности, ссылка суда на причинение потерпевшей Б. физических страданий доказательствами по делу не обоснована.

При таких обстоятельствах судебная коллегия находит необходимым решение суда об удовлетворении исковых требований потерпевшей Б. о компенсации морального вреда в размере 1500000 рублей отменить в связи с несоответствием вывода суда фактическим обстоятельствам дела.