СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО ГОРОДСКОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 26 февраля 2013 года Дело N 33-3130/2013
Рег.№33-3130/2013
Судья: Грибиненко Н.Н.
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе
при секретаре
председательствующего
Рогачева И.А.
судей
Вологдиной Т.И. и Пучинина Д.А.
Соболевой Н.А.
рассмотрела в открытом судебном заседании 26 февраля 2013 года апелляционную жалобу К. на решение Смольнинского районного суда Санкт-Петербурга от 20 ноября 2012 года по делу №2-1902/12 по иску К. к М. и обществу с ограниченной ответственностью "Росгосстрах" о возмещении материального ущерба.
Заслушав доклад судьи Рогачева И.А., объяснения истца К. и его представителя Трескунова Д.С., поддержавших жалобу, ответчика М. и его представителя Федорова Г.В., представителя третьего лица - Санкт-Петербургского государственного казённого учреждения "Дирекция по организации дорожного движения Санкт-Петербурга" Омаровой М.Ю., полагавших, что оснований для удовлетворения жалобы не имеется, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
К. обратился в суд с требованиями о возмещении убытков, причиненных в результате повреждения принадлежащего ему автомобиля "Шевроле Лачетти" в дорожно-транспортном происшествии, имевшем место 29.08.2011 г. на перекрестке Санкт-Петербургского проспекта (Санкт-Петербургского шоссе) и ул. Блан-Менильской в г.Петродворце, где этот автомобиль под управлением истца, следовавший по Санкт-Петербургскому пр. в направлении Санкт-Петербурга, столкнулся с автомобилем "БМВ Х5" под управлением М.., двигавшимся по ул.Блан-Менильской от Бульвара Разведчиков и совершавшим поворот налево на Санкт-Петербургский проспект.
В обоснование иска К. указал на то, что причиной дорожно-транспортного происшествия явилось нарушение правил дорожного движения М. который на нерегулируемом перекрестке неравнозначных дорог не уступил дорогу транспортному средству, двигавшемуся по главной дороге, однако ООО "Росгосстрах", у которого была застрахована ответственность К. по договору обязательного страхования гражданской ответственности владельцев автотранспортных средств и к которому истец обратился с заявлением о страховой выплате в порядке прямого возмещения убытков, произвело такую выплату в неполном размере-57.869 руб. 34 коп., при действительном размере ущерба в 322.475 руб. 72 коп.
В связи с этим К.. просил взыскать с ООО "Росгосстрах" 62.130 руб. 66 коп., что соответствует разнице между произведенной страховой выплатой и страховой суммой в 120.000 руб., установленной пунктом "в" ст.7 Федерального закона от 25.04.2002 г. №40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", а с М. - часть суммы убытков, не покрытую страховым возмещением, в размере 212.975 руб. 72 коп.
Решением Смольнинского районного суда Санкт-Петербурга от 20.11.2012 г. требования истца частично удовлетворены в отношении ООО "Росгосстрах" (в решении допущена описка в части указания организационно-правовой формы страховщика - ОАО, при этом фактически в судебном разбирательстве в качестве ответчика участвовало ООО "Росгосстрах"): постановлено взыскать с указанной организации в пользу К. страховое возмещение в размере 21.580 руб. 66 коп., а также судебные расходы: по оплате услуг представителя в размере 4.516 рублей 85 копеек и по оплате государственной пошлины в размере 847 руб. 42 коп. В удовлетворении иска в отношении М. отказано.
Дополнительным решением суда от 09.01.2013 г. постановлено взыскать с К.. в пользу М. сумму судебных расходов (по оплате экспертизы) в размере 13.000 руб.
В апелляционной жалобе истец просит отменить вынесенное судом решение от 20.11.2012 г., считая его необоснованным и не соответствующим нормам материального и процессуального права, и принять новое решение об удовлетворении его требований в полном объеме.
Ответчиками М. и ООО "Росгосстрах" правильность решения суда первой инстанции не оспаривается.
Дело рассмотрено судебной коллегией в отсутствие представителей ответчика ООО "Росгосстрах" и третьего лица - ОАО "Страховая группа МСК", извещенных о времени и месте заседания суда апелляционной инстанции (т.2. л.д.75-78), о причине неявки своих представителей не сообщивших.
Изучив материалы дела, обсудив доводы жалобы, судебная коллегия находит вынесенное по делу решение по существу правильным и подлежащим оставлению без изменения, хотя с выводами суда первой инстанции, положенными в основу решения, полностью согласиться нельзя.
Исходя из положений ст.1064 Гражданского кодекса Российской Федерации основанием ответственности за вред является юридический состав, включающий наступление вреда и его размер, противоправное поведение причинителя вреда, причинную связь между двумя первыми элементами и вину причинителя вреда.
В соответствии с абзацем вторым пункта 3 ст.1079 ГК РФ вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (ст.1064).
В данном случае это положение закона означает, что вред подлежит возмещению в зависимости от противоправности действий того или иного водителя - участника ДТП, которая позволяет рассматривать его как причинителя вреда, от наличия иных обстоятельств, находящихся в причинной связи с ДТП, и от вины лиц, действия (бездействие) которых повлекли вред.
Разрешая спор, суд первой инстанции на основе имеющихся в деле доказательств установил, что в момент ДТП светофоры, установленные на перекрестке для регулирования движения, были неисправны: в направлении движения автомобиля "БМВ Х5" под управлением М. постоянно горел зеленый (разрешающий) сигнал светофора, а в направлении движения автомобиля "Шевроле Лачетти" под управлением К. светофоры не работали (были обесточены), в связи с чем последний при движении руководствовался правилами проезда нерегулируемых перекрестков и знаками приоритета.
Этот вывод не оспаривается участниками дела, в том числе третьим лицом - СПбГКУ "Дирекция по организации дорожного движения Санкт-Петербурга", и подтвержден данными о работе светофоров, зафиксированными в материалах проверки, проведенной отделом ГИБДД ОМВД РФ по Петродворцовому району Санкт-Петербурга за №1535: на схеме ДТП и в акте о выявленных недостатках в содержании дорог, дорожных сооружений и технических средств организации дорожного движения, составленном 29.08.2011 г. в 01 час 40 минут - непосредственно после ДТП, имевшего место за полчаса до этого, объяснениями водителей - участников ДТП, а также показаниями свидетеля В. являвшегося очевидцем происшествия (т.1. л.д.154-159), а также выпиской из журнала диспетчерской службы СПбГКУ "Дирекция по организации дорожного движения Санкт-Петербурга", где была зафиксирована соответствующая заявка, поступившая 29.08.2011 г. в 1.05, и документами об устранении выявленной неисправности контроллера (т.1, л.д.231-237).
В соответствии с пунктом 13.3. Правил дорожного движения Российской Федерации, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 23.10.1993 г. №1090, перекресток, где очередность движения определяется сигналами светофора или регулировщика, считается регулируемым.
При желтом мигающем сигнале, неработающих светофорах или отсутствии регулировщика перекресток считается нерегулируемым, и водители обязаны руководствоваться правилами проезда нерегулируемых перекрестков и установленными на перекрестке знаками приоритета.
Согласно имеющейся в деле справке СПбГКУ "Дирекция по организации дорожного движения Санкт-Петербурга" на светофорном объекте Санкт-Петербургское шоссе - ул.Блан-Менильская в Петродворцовом районе режим работы "Желтое мигание" исключен 02.07.2005 г. (л.д.238).
Таким образом, при неработоспособности светофоров на перекрестке все они должны были находиться в выключенном состоянии, что позволило бы водителям правильно определить подлежащие применению правила проезда перекрестка.
Изложенное позволяет сделать вывод о том, что условия для дорожно-транспортного происшествия были созданы именно неисправностью светофоров, сигнал одного из которых ввел в заблуждение водителя М. дав ему основания считать, что перекресток является регулируемым и что в момент ДТП ему было разрешено движение через перекресток в намеченном направлении.
В связи с этим суд правильно указал, что в действиях М. отсутствует нарушение требований пункта 13.3. ПДД РФ.
Вместе с тем суд первой инстанции признал установленной обоюдную вину водителей К.. и М.. в дорожно-транспортном происшествии по тому основанию, что каждый из них в противоречии с требованиями пунктов 1.3., 1.5. и 10.01. Правил не совершил необходимых действий для предотвращения дорожно-транспортного происшествия, в связи с чем ограничил размер ответственности М. половиной (50 процентами) причинного истцу ущерба.
Одновременно суд указал, что не усматривает оснований для возложения ответственности на СПб ГКУ "Дирекция по организации дорожного движения Санкт-Петербурга", поскольку сведения о неисправности светофоров поступили в организацию после ДТП.
Однако каких-либо требований к указанной организации истцом К. предъявлено не было, и при отсутствии оснований обязательного процессуального соучастия, обусловленного характером правоотношения (абзац второй ч.3 ст.40 ГПК РФ), взыскание с неё какой-либо части причиненных истцу убытков исключалось, что, однако, не освобождало суд от необходимости оценить причинную связь между дорожно-транспортным происшествием и неисправностью светофоров, а также степень вины всех лиц, чьи действия или бездействие явились причинами ДТП.
При этом в силу п.2 ст.1064 ГК РФ вина лица, причинившего вред, предполагается, и на нем лежит обязанность по доказыванию отсутствия вины. В свою очередь, сам по себе тот факт, что данные о неисправности светофоров поступили к третьему лицу после ДТП, не является достаточным для вывода об отсутствии его вины, поскольку на нем лежала обязанность обеспечить постоянную исправную работу светофоров.
В силу положений ст. 24 Федерального закона от 10.12.1995 г. №196-ФЗ "О безопасности дорожного движения" права граждан на безопасные условия движения по дорогам Российской Федерации гарантируются государством (п.1), а сами участники дорожного движения имеют право на возмещение ущерба по основаниям и в порядке, которые установлены законодательством Российской Федерации (абз.6 п.3). Кроме того, Закон устанавливает приоритет ответственности государства за обеспечение безопасности дорожного движения над ответственностью граждан, участвующих в дорожном движении (ст.3 Закона).
В то же время объяснения К. и М. об обстоятельствах происшествия действительно позволяют признать, что каждым из них не были в полном объеме выполнены требования Правил дорожного движения РФ, которыми они должны были руководствоваться при возникновении опасности для движения.
К.. в ходе проверки по факту ДТП (материал проверки №1535 от 29.08.2011 г.) и при рассмотрении настоящего дела судом давал противоречивые объяснения об обстоятельствах происшествия:
- первоначально указал, что двигался через перекресток в левом ряду, руководствуясь правилами проезда нерегулируемых перекрестков, с правой стороны резко выскочил автомобиль "БМВ Х5", истец применил экстренное торможение, но избежать столкновения не смог (материал проверки, с.37);
- в судебном заседании 29.08.1012 г. пояснил, что, подъезжая к перекрестку, заметил справа, что стоит автомобиль, стал снижать скорость, думал, что его пропускают, полагал, что едет по главной дороге, вдруг автомобиль резко дернулся, выехал за светофор, опять остановился и опять резко набрал скорость, выехал прямо навстречу истцу, который стал тормозить, но не смог избежать столкновения (т.1, л.д.154-155).
По объяснениям М.., при подъезде к перекрестку он не видел сигнала ближайшего к нему светофора из-за поворачивавшего направо автобуса (после ДТП установил, что этот светофор не горел), а на дальнем светофоре работал зеленый сигнал, которым он руководствовался; при проезде перекрестка он обнаружил двигавшийся на большой скорости автомобиль истца, пытался уйти от столкновения, прибавив скорость, но произошел удар левой передней частью автомобиля "Шевроле" в левую часть автомобиля "БМВ" (материал проверки №1535, с.38, т.1, л.д.155, 156).
Согласно абзацу второму пункта 10.1. Правил дорожного движения РФ при возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства.
Между тем, приведенные объяснения К.. и М. указывают на то, что ни один из них не выполнил надлежащим образом данное требование: истец, обнаружив действия ответчика, которые могли привести к созданию опасности для движения, не принял немедленно мер к снижению скорости, сделав это лишь когда автомобиль "БМВ" стал пересекать линию движения автомобиля истца; ответчик пытался избежать столкновения, увеличив скорость, в то время как правилами дорожного движения предписано принять меры к снижению скорости вплоть до полной остановки.
При этом схема ДТП, где отмечено место столкновения, расположенное вблизи осевой линии Санкт-Петербургского пр., частично на стороне дороги, предназначенной для движения во встречном направлении (по отношению к автомобилю истца), во взаимосвязи с объяснениями сторон позволяет сделать вывод, что К.. принимал влево, пытаясь объехать автомобиль ответчика (что также противоречило вышеназванному требованию ПДД РФ), однако эти действия во взаимосвязи с действиями ответчика, увеличившего скорость вместо её снижения и остановки, привели к столкновению.
С учетом изложенного вывод суда о распределении ответственности за вред исключительно между М.. и К.. нельзя признать соответствующим закону и фактическим обстоятельствам дела. Дорожно-транспортное происшествие находится в косвенной причинной связи с неисправностью светофоров на перекрестке и в прямой причинной связи - с действиями обоих водителей. При этом с выводом суда первой инстанции о равной степени вины К. и М.. в ДТП (в той части, в какой его причиной послужили их собственные действия) судебная коллегия считает возможным согласиться.
В соответствии со ст.1080 ГК РФ лица, совместно причинившие вред, отвечают перед потерпевшим солидарно.
По заявлению потерпевшего и в его интересах суд вправе возложить на лиц, совместно причинивших вред, ответственность в долях, определив их применительно к правилам, предусмотренным пунктом 2 статьи 1081 настоящего Кодекса.
Однако довод апелляционной жалобы истца о применимости в данном случае приведенного положения закона, позволяющего К. по его мнению, требовать возмещения вреда в полном объеме от М.. (а соответственно, и от ООО "Росгосстрах" в части, покрытой страховой суммой), является неправильным.
Совместное причинение вреда характеризуется прямой причинной связью между каждым из неправомерных действий и наступившим вредом, в то время как в данном случае неисправность светофоров сама по себе не делала неизбежным дорожно-транспортное происшествие, а потому организация, обеспечивающая работу светофоров, в качестве непосредственного причинителя вреда рассматриваться не может. В свою очередь, действия обоих водителей не соответствовали требованиям Правил дорожного движения и явились одной из причин ДТП.
При таких обстоятельствах вред не может считаться причиненным совместно и подлежит возмещению в долях каждым из лиц, ответственных за вред, в зависимости от их вины и от оценки значимости каждой из причин дорожно-транспортного происшествия.
Поскольку каких-либо требований к организации, ответственной за регулирование движения на перекрестке, истец не предъявил, не исключалось взыскание суммы ущерба с ответчиков по настоящему делу в пределах доли ответственности, приходящейся на М.., в связи с чем эта доля подлежала определению судом.
Определяя размер подлежащих возмещению убытков, суд положил в основу своих выводов заключение судебной товароведческой экспертизы, проведенной по определению суда экспертом ООО "Центр независимой профессиональной экспертизы "ПетроЭксперт - Северо-Запад" 01.10.2012 г., в соответствии с которым стоимость восстановительного ремонта принадлежащего истцу автомобиля Шевроле Лачетти составляет с учетом его износа в ценах на дату ДТП 284.090 руб., однако, как указано экспертом, эта стоимость превышает 85% от рыночной стоимости неповрежденного автомобиля на момент ДТП (305.800 руб.), что делает ремонт экономически нецелесообразным и соответствует условию "полной гибели" автомобиля.
В связи с этим фактический размер причиненного ущерба определен судом в соответствии с экспертным заключением как разница между рыночной стоимостью автомобиля на момент ДТП и определенной экспертом стоимостью его годных остатков (146.900 руб.), что составляет 158.900 руб.
Исходя из того, что половина указанной суммы - 158.900 : 2 = 79.450 руб., соответствующая определенной судом степени вины М.. (50%), - не превышает страховой суммы по договору ОСАГО, установленной для случаев возмещения вреда, причиненного имуществу одного потерпевшего, в 120.000 руб., суд пришел к выводу об отсутствии оснований для взыскания какой-либо части убытков непосредственно с М.. и о том, что взысканию с ООО "Росгосстрах" с учетом произведенной им ранее страховой выплаты подлежит 79.450 - 57.869, 34 = 21.580 руб. 66 коп.
Однако судом первой инстанции не принята во внимание норма подпункта "а" пункта 2.1. ст.12 Федерального закона "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" (далее - ФЗ "Об ОСАГО"), которым предусмотрено, что размер подлежащих возмещению убытков при причинении вреда имуществу потерпевшего в случае полной гибели имущества потерпевшего определяется в размере действительной стоимости имущества на день наступления страхового случая. Под полной гибелью понимаются случаи, если ремонт поврежденного имущества невозможен либо стоимость ремонта поврежденного имущества равна его стоимости или превышает его стоимость на дату наступления страхового случая.
Данным положением закона исчерпывающим образом определено понятие полной гибели, предполагающее невозможность ремонта или превышение его стоимости над стоимостью поврежденного имущества на дату наступления страхового случая.
Приведенное выше положение подпункта "а" п.2.1. ст.12 ФЗ "Об ОСАГО" взаимосвязано с общей нормой пункта 2 ст.15 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которой под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), и исходит из того, что потерпевший имеет законный интерес в восстановлении поврежденного имущества, а его право на возмещение убытков ограничивается лишь физической возможностью такого восстановления и соотношением между необходимыми для этого расходами и полной стоимостью самого имущества, поскольку возмещение его полной стоимости, как правило, позволяет восстановить нарушенное право потерпевшего путем приобретения другой такой же вещи, а взыскание убытков в размере, превышающем эту стоимость, может привести к образованию у потерпевшего неосновательного обогащения.
С учетом этого рекомендации Методического руководства для судебных экспертов "Исследование автомототранспортных средств в целях определения стоимости восстановительного ремонта и оценки" (РФ ЦСЭ, 2008 г.), на которые имеется ссылка в заключении судебной экспертизы в обоснование вывода о применимости в данном случае условий "полной гибели", не должны были приниматься судом во внимание.
В соответствии с выводами судебной экспертизы стоимость восстановительного ремонта автомобиля Шевроле Лачетти с учетом его износа на дату ДТП-284.090 руб. - не превышала определенную на ту же дату рыночную стоимость автомобиля в неповрежденном состоянии (305.000 руб.), что не соответствует понятию полной гибели имущества потерпевшего, указанному в законе.
Пунктом 2.2. ст.12 ФЗ "Об ОСАГО" предусмотрено, что размер расходов на материалы и запасные части определяется с учетом износа комплектующих изделий (деталей, узлов и агрегатов), подлежащих замене при восстановительном ремонте, в порядке, установленном Правительством Российской Федерации.
Следовательно, в целях определения признаков полной гибели транспортного средства сравнению с его стоимостью также подлежит стоимость его ремонта с учетом износа, и в данном случае такие признаки отсутствуют.
