КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 18 декабря 2008 года N 1090-О-О


Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Орлова Дмитрия Игоревича на нарушение его конституционных прав положением части восьмой статьи 193 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации

Конституционный Суд Российской Федерации в составе: председателя В.Д.Зорькина, судей Г.А.Гаджиева, Ю.М.Данилова, Л.М.Жарковой, Г.А.Жилина, С.М.Казанцева, М.И.Клеандрова, С.Д.Князева, Л.О.Красавчиковой, С.П.Маврина, Н.В.Мельникова, Ю.Д.Рудкина, Н.В.Селезнева, А.Я.Сливы, В.Г.Стрекозова, О.С.Хохряковой, В.Г.Ярославцева, заслушав в пленарном заседании заключение судьи Н.В.Мельникова, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение жалобы гражданина Д.И.Орлова,

установил:

1. Гражданин Д.И.Орлов в своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации оспаривает конституционность положения части восьмой статьи 193 УПК Российской Федерации, согласно которому в целях обеспечения безопасности опознающего предъявление лица для опознания по решению следователя может быть проведено в условиях, исключающих визуальное наблюдение опознающего опознаваемым. Нарушение названной нормой своих прав, гарантированных статьями 2, 18, 21 (часть 1) и 45 (часть 2) Конституции Российской Федерации, заявитель усматривает в том, что она не позволяет адвокату опознаваемого присутствовать в помещении, в котором находится опознающий, и контролировать процесс опознания.

Как следует из представленных материалов, ходатайство о признании недопустимыми доказательствами протоколов опознания Д.И.Орлова, поданное его защитником, постановлением следователя прокуратуры Тверской области от 2 августа 2007 года было оставлено без удовлетворения, а жалоба на это постановление заместителем прокурора Тверской области отклонена.

2. Согласно Конституции Российской Федерации каждый имеет право защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом (статья 45, часть 2); каждый задержанный, заключенный под стражу, обвиняемый в совершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения (статья 48, часть 2).

В развитие приведенных конституционных положений Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации установлено, что подозреваемому и обвиняемому обеспечивается право защищать себя лично либо с помощью защитника (статья 16), который с момента допуска к участию в уголовном деле обеспечивает защиту прав и интересов указанных лиц и оказывает им юридическую помощь при производстве по уголовному делу (статья 49).

Вместе с тем в целях обеспечения борьбы с преступностью и защиты прав и законных интересов потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации предусматривает ряд правовых средств, к числу которых часть третья его статьи 11 относит меры безопасности, указанные в статьях 166, 186, 193, 241 и 278. Так, следователь вправе не приводить данные о личности опознающего в протоколе следственного действия, предъявление лица для опознания по решению следователя может быть проведено в условиях, исключающих визуальное наблюдение опознающего опознаваемым в том случае, если это необходимо в целях обеспечения безопасности опознающего (часть девятая статьи 166, часть восьмая статьи 193 УПК Российской Федерации). Те же меры безопасности в отношении свидетеля могут быть приняты судом в ходе судебного следствия (часть пятая статьи 278 УПК Российской Федерации).

Международные акты в области прав человека и борьбы с преступностью, предусматривая возможность закрепления в национальном законодательстве такого рода правовых средств, вместе с тем устанавливают, что при этом должны быть приняты меры, обеспечивающие пропорциональность связанных с использованием таких средств ограничений права на защиту и преследуемой цели, а также позволяющие защитить интересы обвиняемого, с тем чтобы был сохранен справедливый характер судебного разбирательства и права защиты не были бы полностью лишены своего содержания (статья 22 Конвенции об уголовной ответственности за коррупцию, статья 24 Конвенции против транснациональной организованной преступности, статьи 32 и 33 Конвенции против коррупции, принцип IX Руководящих принципов Совета Европы в области прав человека и борьбы с терроризмом).

На необходимость соблюдения баланса интересов защиты и свидетелей при введении таких мер неоднократно указывал в своих решениях Европейский Суд по правам человека, согласно позиции которого принципы справедливого судебного разбирательства требуют, чтобы интересы защиты соотносились с интересами свидетелей и жертв, призванных к даче показаний, при этом любые меры, ограничивающие права защиты, должны диктоваться строгой необходимостью (решения от 26 марта 1996 года по делу "Доорсон против Нидерландов" и от 23 апреля 1997 года по делу "Ван Мехелен и другие против Нидерландов").

3. Установленный статьей 193 УПК Российской Федерации порядок проведения опознания в условиях, исключающих визуальное наблюдение опознающего, не предусматривает каких-либо изъятий из общего круга правомочий, предоставленных защитнику пунктами 5 и 6 части первой и частью второй статьи 53 данного Кодекса, согласно которым защитник вправе участвовать в следственных действиях, производимых с участием его подзащитного, знакомиться с их протоколами, задавать с разрешения следователя вопросы допрашиваемым лицам, делать письменные замечания по поводу правильности и полноты записей в протоколе следственного действия. Соответственно, оспариваемое заявителем положение части восьмой статьи 193 УПК Российской Федерации не может рассматриваться как препятствующее реализации защитником при проведении опознания в условиях, исключающих визуальное наблюдение опознающего опознаваемым, указанных прав, а следовательно, и как препятствующее обеспечению права последнего на квалифицированную юридическую помощь.

Из системного толкования названных положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации следует, что при проведении опознания в условиях, исключающих визуальное наблюдение опознающего, защитник присутствует в помещении, в котором находится его подзащитный. При этом в месте нахождения опознающего, как предусмотрено той же частью восьмой статьи 193 УПК Российской Федерации, находятся понятые. Присутствие же защитника в месте нахождения опознающего в таких случаях снижало бы эффективность обеспечения безопасности опознающего и умаляло бы значение института государственной защиты потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства.

Таким образом, оспариваемое заявителем положение части восьмой статьи 193 УПК Российской Федерации не может рассматриваться как нарушающее конституционные права заявителя, а его жалоба - как отвечающая критерию допустимости, установленному статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Орлова Дмитрия Игоревича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Д.Зорькин

Судья-секретарь
Конституционного Суда
Российской Федерации
Ю.М.Данилов

Электронный текст документа

подготовлен ЗАО "Кодекс" и сверен по:

рассылка