СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ЛЕНИНГРАДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 10 апреля 2024 года Дело N 22-491/2024
Санкт-Петербург 10 апреля 2024 года
Судебная коллегия по уголовным делам Ленинградского областного суда в составе:
председательствующего судьи Евстратьевой О.В.,
судей Борисовой А.К., Поповой М.Ю.,
при секретаре Амири А.Э.,
с участием:
прокурора Управления прокуратуры Ленинградской области Семеновой А.А.,
защитника осужденного Белова С.А. - адвоката Афанасьевой М.С., представившей удостоверение № 2953 и ордер № 004339,
представителя потерпевшего ООО "ТБ" Т.И.,
рассмотрев в апелляционном порядке в открытом судебном заседании 10 апреля 2024 года апелляционное представление заместителя <данные изъяты> городского прокурора Федорова Д.К. и апелляционную жалобу представителя потерпевшего ТБ М.В. на приговор <данные изъяты> городского суда Ленинградской области от 5 декабря 2023 года, которым
Белов С.А., <данные изъяты>, не судимый,
осужден по ч. 3 ст. 30 п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ к наказанию в виде штрафа в размере 80 000 рублей.
В соответствии с ч. 5 ст. 72 УК РФ наказание в виде штрафа смягчено до 20 000 рублей.
Приговором также решен вопрос о мере пресечения в отношении осужденного и судьбе вещественных доказательств по уголовному делу.
Заслушав доклад судьи Евстратьевой О.В., выслушав выступление представителя потерпевшего ТБ Т.И., поддержавшего доводы апелляционной жалобы и апелляционного представления, мнение прокурора Семеновой А.А., поддержавшей доводы апелляционного представления и возражавшей против доводов апелляционной жалобы, мнение адвоката Афанасьевой М.С., возражавшей против удовлетворения апелляционного представления и апелляционной жалобы, судебная коллегия
установила:
приговором суда Белов С.А. признан виновным в покушении на кражу, то есть умышленных действиях, непосредственно направленных на совершение тайного хищения чужого имущества, группой лиц по предварительному сговору, при этом преступление не было доведено до конца по независящим от него обстоятельствам.
Преступление совершено ДД.ММ.ГГГГ на участке местности в лесном массиве <адрес>, при обстоятельствах подробно изложенных в приговоре суда.
В ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции Белов С.А. вину в совершении инкриминируемого ему деяния признал частично. Не оспаривая фактические обстоятельства, указанные в обвинении, пояснил, что преступление совершил один, в предварительный сговор ни с кем не вступал; о том, что дизельное топливо перекачивает из нефтепродуктопровода, не знал, т.к. на емкость с топливом наткнулся случайно. От дачи показаний отказался на основании ст. 51 Конституции РФ.
В апелляционном представлении заместитель городского прокурора Федоров Д.К., не оспаривая доказанности вины Белова С.А. в совершении указанного преступления, а также правильность квалификации действий, полагает, что приговор подлежит изменению в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального законодательства.
Указывает, что судом установлено, что при совершении объективной стороны преступления Белов С.А. использовал принадлежащий ему автомобиль <данные изъяты>.
Ссылаясь на п. 1 ч. 3 ст. 81 УПК РФ, указывает, что вещественные доказательства: орудия, оборудование или иные средства совершения преступления, принадлежащие обвиняемому, подлежат конфискации, или передаются в соответствующие учреждения, или уничтожаются.
Вместе с тем, при вынесении приговора, судом вещественное доказательство - автомобиль <данные изъяты>, был возвращен Белову С.А.
Ссылаясь на п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 14 июня 2018 г. №17 "О некоторых вопросах, связанных с применением конфискации имущества в уголовном судопроизводстве", указывает, что принадлежащие обвиняемому орудия, оборудование или иные средства совершения преступления (пункт "г" части 1 статьи 104.1 УК РФ) подлежат конфискации судом по делам о преступлениях, перечень которых законом не ограничен.
Полагает, что судом были нарушены требования уголовно - процессуального закона Российской Федерации, в связи с чем приговор суда подлежит изменению в части судьбы вещественного доказательства - автомобиля <данные изъяты>.
Просил приговор суда изменить, вещественное доказательство - автомобиль <данные изъяты>, принадлежащий Белову С.А. конфисковать в доход государства. В остальной части приговор оставить без изменения.
В апелляционной жалобе представитель потерпевшего ТБ М.В. не согласен с приговором суда, полагая его незаконным, необоснованным и несправедливым, постановленным с неправильным применением уголовного закона, в связи с чем подлежащим отмене.
В обоснование доводов жалобы указывает, что ДД.ММ.ГГГГ государственный обвинитель в прениях сторон переквалифицировал действия Белова С.А. с ч. 3 ст. 30, п. "б" ч. 3 ст. 158 УК РФ на ч. 3 ст. 30 п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ, исключив из объема обвинения Белова С.А. квалифицирующий признак - хищения "из нефтепродуктопровода", поскольку по его мнению представленными доказательствами обвинение Белова С.А. в покушении на хищение дизельного топлива из нефтепродуктопровода не подтверждено. В обоснование переквалификации государственный обвинитель и суд руководствовались исключительно показаниями подсудимого о том, что емкость с нефтепродуктом обнаружена им случайно, была прикопана в земле и замаскирована. О том, что емкость была соединена с нефтепродуктопроводом, он не знал. В лесу он случайно обнаружил торчащий из земли резиновый шланг с шаровым краном на конце, а также емкость с дизельным топливом. В дальнейшем на сайте <данные изъяты> приобрел три пластиковых емкости объемом 1 м3, насос и генератор для перекачки похищенного топлива в приобретенные им емкости.
Обращает внимание на то, что указанные показания осужденного фактически являются мерой защиты и не подтверждаются собранными на стадии следствия и исследованными в суде доказательствами. Указывает, что шланг "случайно обнаруженный" Беловым С.А. и шланг, который он сам приискал и вставил в насос и пластиковую емкость, а также шланг, присоединенный к несанкционированной врезке идентичны друг другу.
Вместе с тем, вопрос о том, где Белов С.А. приискал шланг, судом не исследовался. Считает, что действия Белова С.А. по приобретению и использованию насоса, бензогенератора, раций, дополнительных емкостей большого объема, шланга, полностью совпадающего со шлангом от врезки, и емкости, а также четкость и слаженность действий по перекачке топлива свидетельствуют о его осведомленности о механизме хищения топлива именно из нефтепродуктопровода.
Указывает, что в соответствии с протоколом осмотра места происшествия, несанкционированная врезка в нефтепродуктопровод с отводом, соединенная с емкостью, представляет собой единую цельную конструкцию. Обращает внимание, что материалами дела не подтверждается довод подсудимого о наличии делянки по вырубке леса, работники которой спрятали емкость с дизельным топливом. Из материалов дела следует, что непосредственно с местом хищения имеется магистральный нефтепродуктопровод, о существовании которого Белов С.А. не мог не знать, поскольку на подъезде к месту преступления имеются опознавательные П-образные знаки о прохождении магистральных трубопроводов, каких-либо нефтеперерабатывающих объектов, заправок, нефтебаз в данном месте не имеется.
Обращает внимание на то, что в соответствии с протоколом осмотра предметов (мобильного телефона, принадлежащего Белову С.А.) от ДД.ММ.ГГГГ установлено, что в приложении "<данные изъяты>" имеется переписка Белова и Ч, согласно которой они приискивают новое место совершения несанкционированной врезки в магистральный нефтепродуктопровод, расположенный в <адрес>. А именно Белов скидывает Ч координату магистрального нефтепродуктопровода "ПЯ". Таким образом, подсудимому хорошо известны места пролегания этого нефтепродуктопровода, и что из него можно осуществлять хищения дизельного топлива, что соответственно им и было сделано.
Указывает, что судом оставлены без должного внимания показания свидетеля Г.С. (оперуполномоченного ГУ МВД России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области) о том, что на месте преступления Белов и Ч между собой действовали согласовано.
Обращает внимание, что потерпевшей стороной в ходе судебного следствия было заявлено мотивированное ходатайство о приобщении к материалам уголовного дела карты-схемы расположения магистральных нефтепродуктопроводов ТБ с координатой, которую подсудимый Белов С.А. в телефонной переписке отправлял Александрову, однако судом первой инстанции, несмотря на то, что обозначенная карта-схема подтверждает правильность и обоснованность предъявленного Белову С.А. обвинения, в удовлетворении этого ходатайства было безосновательно отказано.
Таким образом, вывод суда первой инстанции о том, что материалами дела не подтверждается обвинение Белова С.А. в совершении покушения на кражу дизельного топлива из нефтепродуктопровода, не соответствует фактическим обстоятельствам дела, что является основанием для отмены или изменения приговора в апелляционном порядке.
Кроме того, автор жалобы полагает, что осужденному назначено неоправданно мягкое наказание. Данное решение суда первой инстанции не соответствует принципам законности, обоснованности и справедливости, как того требует ст. 297 УПК РФ, в связи с чем усматривается необходимость его отмены либо изменения в апелляционном порядке, так как наказание, назначенное осужденному судом первой инстанции, по своему виду и размеру являются несправедливым вследствие чрезмерной мягкости.
При назначении наказания суд первой инстанции не в полной мере принял во внимание характер и степень общественной опасности совершенного Беловым С.А. преступления, так как магистральный нефтепродуктопровод, откуда им осуществлялось хищение, является опасным производственным объектом.
Кроме того указывает, что суды при назначении наказания также должны учитывать положения ч. 7 ст. 35 УК РФ, которые <данные изъяты> городским судом Ленинградской области при вынесении приговора оставлены без внимания.
Обращает внимание, что при назначении наказания суд не дал надлежащую оценку тому, что подсудимый вину в совершении преступления признал только частично, какого-либо содействия раскрытию преступления органам предварительного расследования не оказывал, а также вопреки ч. 3 ст. 46 УК РФ суд при назначении наказания в виде штрафа не учел имущественное положение подсудимого.
Просил обжалуемый приговор отменить, и передать уголовное дело на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции в ином составе суда со стадии подготовки к судебному заседанию или судебного разбирательства.
В возражениях на апелляционное представление заместителя городского прокурора Федорова Д.К. и апелляционную жалобу представителя потерпевшего ТБ М.В. адвокат Назаров В.А. считает приговор суда законным, обоснованным и мотивированным, назначенное Белову С.А. наказание справедливым, в связи с чем просил приговор оставить без изменения, апелляционные представление и жалобу - без удовлетворения.
В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель потерпевшего ТБ Т.И. поддержал доводы апелляционной жалобы и апелляционного представления.
Прокурор Семенова А.А. поддержала доводы апелляционного представления, возражала против удовлетворения доводов апелляционной жалобы представителя потерпевшего.
Защитник осужденного Белова С.А. - адвокат Афанасьева М.С. возражала против удовлетворения апелляционного представления и апелляционной жалобы.
Проверив материалы уголовного дела, выслушав стороны, обсудив доводы апелляционного представления и доводы апелляционной жалобы представителя потерпевшего, возражения на них адвоката Назарова В.А., судебная коллегия находит приговор подлежащим отмене в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона исходя из следующего.
Согласно п. 2 ст. 389.15, ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебного решения в апелляционном порядке являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.
В соответствии с ч. 1 ст. 389.22 УПК РФ судебное решение первой инстанции подлежит отмене с передачей дела на новое судебное разбирательство, если в ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции были допущены нарушения уголовно-процессуального закона, неустранимые в суде апелляционной инстанции.
При этом в соответствии с п. 4 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ основанием отмены судебного решения в любом случае является рассмотрение уголовного дела с нарушением права обвиняемого пользоваться помощью защитника.
В соответствии с ч. 1 ст. 16 УПК РФ подозреваемому и обвиняемому обеспечивается право на защиту, которое они могут осуществлять лично, либо с помощью защитника.
В качестве защитников, осуществляющих в установленном Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации порядке защиту прав и интересов подозреваемых и обвиняемых, и оказывающих им юридическую помощь при производстве по уголовному делу, по приглашению подозреваемого, обвиняемого, его законного представителя либо другого лица по поручению или с согласия подозреваемого, обвиняемого, либо по назначению дознавателя, следователя или суда, допускаются адвокаты.
По смыслу уголовно-процессуального закона, защитник является самостоятельным участником уголовного судопроизводства, однако как его позиция по уголовному делу, так и круг его полномочий определяются тем, что он является участником судопроизводства, выступающим на стороне защиты и призванным отстаивать права и интересы подозреваемого, обвиняемого.
В соответствии с положениями п. п. 3, 4 ч. 4 ст. 6 Федерального закона от 31 мая 2002 года № 63-ФЗ (в ред. от 24 июля 2023 года) "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" адвокат не вправе занимать по делу позицию вопреки воле доверителя, за исключением случаев, когда адвокат убежден в наличии самооговора доверителя, а также не вправе делать публичные заявления о доказанности вины доверителя, если тот ее отрицает.
Как усматривается из материалов уголовного дела, осужденный Белов С.А. вину в предъявленном ему обвинении признал частично, пояснив, что преступление совершил один, в предварительный сговор ни с кем не вступал и о том, что дизельное топливо он перекачивает из нефтепродуктопровода, не знал.
В ходе прений сторон государственный обвинитель просила действия Белова С.А. квалифицировать по ч. 3 ст. 30 п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ. При этом защитник осужденного Белова С.А. адвокат Назаров А.В., указав на непризнание подзащитным совершения преступления в составе группы лиц, в прениях согласился с квалификацией деяния Белова, данной прокурором, посчитав ее верной.
Таким образом, защитник фактически поддержал позицию государственного обвинителя, отраженную в ее речи в прениях о виновности Белова С.А. в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30 п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ, несмотря на иную позицию, занятую осужденным.
При таких обстоятельствах суд, в целях защиты прав подсудимого Белова С.А. был обязан принять меры к замене адвоката в прениях сторон, однако этого не сделал, что повлекло существенное нарушение уголовно-процессуального закона, выразившееся в нарушении права подсудимого на квалифицированную юридическую помощь и защиту от предъявленного обвинения.
Судебной коллегией в ходе изучения материалов уголовного дела было установлено, что замечания на протокол судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ сторонами принесены не были, аудиопротокол судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ к материалам уголовного дела не приобщался. Согласно акту, аудиопротоколирование с использованием средства аудиозаписи фактически не осуществлялось. При этом изложенная в ходе прений сторон, отраженная в протоколе судебного заседания, позиция защитника противоречит позиции осужденного, озвученной в ходе рассмотрения уголовного дела судом первой инстанции.
Учитывая изложенное, судебная коллегия приходит к выводу, что Белову С.А., несмотря на участие на стадии судебного разбирательства защитника, право на защиту должным образом не было обеспечено, в связи с чем имеется предусмотренное ст. 389.17 УПК РФ основание для отмены постановленного в отношении него приговора.
Поскольку допущенные при производстве в суде первой инстанции нарушения уголовно-процессуального закона затрагивают один из основополагающих принципов уголовного судопроизводства - обеспечение права обвиняемого на защиту, устранение данных нарушений невозможно в суде апелляционной инстанции, в связи с чем приговор в отношении Белова С.А. подлежит отмене с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе суда.
Также заслуживающими внимания судебная коллегия находит доводы апелляционного представления заместителя <данные изъяты> городского прокурора Федорова Д.К. и апелляционной жалобы представителя потерпевшего ТБ М.В.
В силу части 3 статьи 81, пункта 12 части 1 статьи 299 УПК РФ при вынесении итогового решения суду следует разрешать вопросы о вещественных доказательствах.
При этом в соответствии с требованиями пункта 12 части 1 статьи 299, части 5 статьи 307, пункта 2 части 1 статьи 309 УПК РФ мотивированные выводы суда относительно судьбы вещественных доказательств по уголовному делу должны содержаться в описательно-мотивировочной части приговора, а резолютивная часть приговора должна содержать соответствующее решение по данному вопросу.
В соответствии с п. 1 ч. 3 ст. 81 УПК РФ, п. "г" ч. 1 ст. 104.1 УК РФ орудия, оборудование или иные средства совершения преступления, принадлежащие обвиняемому, подлежат конфискации, то есть принудительному безвозмездному изъятию и обращению в собственность государства.
Судом первой инстанции было принято решение о передаче по принадлежности осужденному Белову С.А. автомобиля <данные изъяты> Решение суда в данной части содержится только в резолютивной части приговора. При этом в описательно-мотивировочной части приговора выводов суда в части разрешения вопроса о судьбе вещественных доказательств по уголовному делу не содержится. В том числе в приговоре отсутствует обоснование принятого судом решения о судьбе автомобиля "ГАЗ А23R32" ГРЗ К349ЕТ53, специально переоборудованного и используемого осужденным для хищения дизельного топлива.
Таким образом, решение суда в части судьбы вещественных доказательств является немотивированным и противоречит требованиям уголовного и уголовно-процессуального законов.
В соответствии со ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению. Изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту.
